05.07.2023

Несмотря на некоторое сходство в подходах Ирана и России к конфликту между Арменией и Азербайджаном после распада Советского Союза, в позициях Тегерана и Москвы в последние годы наметились разногласия в отношении Зангезурского коридора, его возможных последствий для границы Ирана с Арменией и отношений Израиля с Азербайджаном.
Необходимость сохранения экономических связей и транзитных возможностей с Израилем, Азербайджаном и Турцией одновременно после начала СВО заставила Москву быть гибче к событиям на Южном Кавказе, что не отвечает интересам Тегерана и нарушает неписаный союз между Ираном, Арменией и Россией.
После распада Советского Союза Иран и Россия сформировали схожие подходы к трем новым независимым государствам Южного Кавказа, выступая против вмешательства западных держав, особенно НАТО и США, и смены режима посредством цветных революций. Иран, Армения и Россия постепенно образовали некий негласный союз на Южном Кавказе. Однако в последние годы, несмотря на тесные отношения между Тегераном и Москвой, восприятие и подходы двух сторон к конфликту между Ереваном и Баку все больше расходятся.
По мнению доктора философии по региональным исследованиям, Центральной Азии и кавказоведению Вали Каледжи, процесс начался со Второй карабахской войны и усилился с полномасштабным вторжением России в Украину. С началом карабахского кризиса в начале 1990-х годов иранское правительство признало район Карабаха и прилегающие районы в составе Азербайджана. Тем не менее, в отличие от Турции, Иран на практике стремился сохранить определенный баланс в отношениях с Баку и Ереваном. Россия благодаря своим военным базам и членству Армении в ОДКБ сыграла важную роль в поддержании баланса между Арменией, Азербайджаном и Турцией. Однако и Тегеран, и Москва были недовольны приходом к власти Никола Пашиняна в мае 2018 года и прозападными подходами нового правительства Армении. Ни одна из стран полностью не поддерживала своего партнера на Южном Кавказе во время Второй карабахской войны. Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи заявил 3 ноября 2020 года, что «территории, захваченные Арменией, должны быть возвращены и освобождены». Президент Путин заявил, что «военный конфликт не происходил на территории Армении», что предотвратило реакцию и вмешательство со стороны российских военных баз в Армении, а также ОДКБ во Второй карабахской войне. В то время как отсутствие поддержки Армении выявило согласованные позиции Москвы и Тегерана во Второй карабахской войне, их позиции по новым событиям все больше расходились.
Иран и Россия сформировали общую политику после Второй карабахской войны, поскольку Москва поддержала предложенный Ираном формат 3+3 для регионального сотрудничества на Южном Кавказе, который предполагает участие с одной стороны Турции, Ирана и России, с другой – Армении, Азербайджана и Грузии. Этот формат соответствовал их традиционному совместному подходу неучастия и вмешательства западных держав, особенно США и НАТО, на Южном Кавказе. После Второй карабахской войны Иран и Россия поддержали возрождение железнодорожного маршрута советских времен на Южном Кавказе.
Иран и Россия ранее занимали схожие подходы к политическим событиям в Нагорно-Карабахском регионе – обе страны отказались признать Республику Арцах, отстаивали права и безопасность карабахских армян, выступали против применения силы для решения карабахского конфликта и сопротивлялись размещение международных миротворческих сил на линии соприкосновения с Карабахом вдоль иранской границы.
После Второй карабахской войны постепенно стали проявляться разногласия между подходами Тегерана и Москвы. В пятом пункте соглашения о прекращении огня по Нагорному Карабаху от 2020 года между Арменией, Азербайджаном и Россией говорится: «Для более эффективного контроля за выполнением сторонами договоренностей должен быть создан миротворческий центр для наблюдения за прекращением огня». Турция присоединилась к Центру наблюдения за прекращением огня в Агдаме, а Иран не участвовал. На самом деле, хотя Турция в соглашении не упоминалась, меморандум о взаимопонимании устанавливал совместный турецко-российский центр. В то время как Иран и его северо-западные границы были глубоко затронуты исходом войны, Иран не был приглашен присоединиться к центру, что продемонстрировало готовность России игнорировать иранские интересы в этом отношении.
В отличие от Ирана, Россия не выступала против Зангезурского коридора. Например, по словам посла России в Азербайджане Михаила Бочарникова, «проект так называемого Зангезурского коридора, посредством которого Баку хочет иметь бесперебойную связь с Нахчываном через территорию Армении, имеет все основания для реализации, и я не вижу неразрешимых разногласий по этому вопросу». Иран занял иную позицию и глубоко обеспокоен реализацией этого коридора, что с его точки зрения чревато возможным блокированием или каким-либо иным воздействием на его границу с Арменией, тем более что президент Азербайджана Ильхам Алиев даже пригрозил, что, если Армения не даст Баку того, что он хочет, Азербайджан силой отберет землю для коридора.
Кроме того, взгляды России на роль Израиля на Южном Кавказе, особенно в Азербайджане, значительно отличаются от взглядов Ирана. В то время как Иран крайне обеспокоен угрозами, связанными с разведкой и шпионажем вблизи его северо-западных границ, а также угрозой израильских беспилотников иранским военным и ядерным центрам, Москва имеет тесные отношения с Израилем и не разделяет этого восприятия. Россия заняла подход к израильскому присутствию на Южном Кавказе, аналогичный подходу в Сирии, что явно не выгодно Тегерану.
В то же время конфликт в Украине уменьшил внимание России к Южному Кавказу, одновременно усилив зависимость России от Азербайджана и Турции в плане экономических отношений и транзита. Результатом является укрепление связей между Баку, Анкарой и Иерусалимом после Второй карабахской войны, что заставило Иран крайне обеспокоиться геополитическими изменениями, балансом сил и изменением международных границ в регионе.
В последние три года Россия все чаще игнорировала геополитические интересы Ирана на Южном Кавказе. Когда напряженность между Тегераном и Баку достигла пика в сентябре и октябре 2021 года, Иран стремился заручиться поддержкой Москвы в борьбе с геополитическими угрозами на Южном Кавказе. Однако на встрече с министром иностранных дел Ирана Амиром Хосейном Абдоллахианом в Москве 6 октября 2021 года его российский коллега Сергей Лавров ясно дал понять, что Москва выступает против военных учений Тегерана («Фатехан Хейбара») вдоль азербайджанской границы.
Таким образом, различное отношение и подходы Ирана и России к напряженности между Арменией и Азербайджаном, тесные отношения между Россией и Израилем, усиливающиеся экономические отношения России с Азербайджаном и Турцией вынуждающие Москву проявлять гибкость на Южном Кавказе в ущерб Тегерану, а также ослабление значения формата 3+3 после начала СВО свидетельствуют о все более расходящихся позициях Москвы и Тегерана на Южном Кавказе.