24.11.2019

«Исламский фактор» сыграл заметную, если не ключевую роль во взаимоотношениях России с основными «держателем углеводородных активов» — странами Ближнего Востока во главе с Саудовской Аравией.

В 90-х и нулевых годах, когда наша страна прошла испытание двумя чеченскими войнами и ростом террористической активности радикалов, отношения России с этими государствами были далеко не безоблачными.

Так, в указанный период со стороны РФ Саудовской Аравии, Кувейту и некоторым другим ближневосточным странам были предъявлены обоснованные обвинения в поддержке сепаратистов Северного Кавказа через мусульманские благотворительные фонды, а также в предоставлении помощи наемникам из стран Ближнего и Среднего Востока, которые воевали против российской армии. Кавказские боевики квалифицировались руководством РФ как руководимые «саудовскими подданными».

Российские эксперты также отмечали негативную роль появившихся ближневосточных исламских учреждений (в Чечне, Ингушетии, Кабардино-Балкарии, Дагестане, Карачаево-Черкессии, Башкортостане и Татарстане, а также в крупных городах России) после распада СССР в 1991 году. Российское руководство считало, что они способствуют проникновению в страну «чуждых для нее форм ислама» и становлению новых региональных муфтиятов, проводящих самостоятельный курс.

Начавшаяся весной 2011 года гражданская война в Сирии вновь осложнила отношения со странами Залива во главе с Саудовской Аравией. Так, Россия и Саудовская Аравия заняли разные позиции. Эр-Рияд, что вполне естественно, встал на сторону суннитской вооруженной оппозиции и призвал к отставке президента Сирии Башара Асада – алавита, поддерживаемого шиитским Ираном – союзником России. Соответственно Москва поддержала Асада и выступила за невмешательство во внутренние дела государства.

Ближневосточные монархии в целом негативно восприняли начало военной операции России в Сирии в сентябре 2015 года. Так, постпред КСА в ООН Абдалла аль-Муаллими в октябре 2015 года выразил глубокую озабоченность в связи с боевыми операциями России в Сирии и потребовал, чтобы «это прекратилось и больше не повторялось».

При этом Саудовская Аравия почти с самого начала сирийского противостояния оказывала политическую и материальную поддержку различным суннитским оппозиционным группировкам. В декабре 2015 года по инициативе королевства была создана Исламская военная коалиция с целью борьбы с террористической группировкой ДАИШ (запрещена в РФ), в которую вошли около 30 стран исламского мира. Тогда же КСА провело встречу сирийской оппозиции в Эр-Рияде. Министр иностранных дел России Сергей Лавров подверг критике инициативу Саудовской Аравии, заявив, что КСА «хочет провести встречу оппозиционеров, в основном, тех, кому она благоволит».

Россия и ближневосточные государства во главе с Саудовской Аравией придерживаются разных взглядов по поводу роли Ирана в сирийском кризисе. Так, Москва и Тегеран активно взаимодействуют в сирийском вопросе, выступают гарантами перемирия, вступившего в силу в декабре 2016 года, координируют межсирийский диалог на платформе «астанинского процесса». Саудовская Аравия видит в Иране главного соперника в борьбе за региональное лидерство и стремится исключить Тегеран из политического сирийского урегулирования, опасаясь усиления шиитского влияния в этой стране.

Между тем в начале лета 2015 года в отношениях РФ и ведущей ближневосточной державы КСА вновь наметились позитивные изменения: по личному указанию короля Сальмана бен Абдель Азиза Аль-Сауда с визитом в Россию приехал заместитель наследного принца, министр обороны Мухаммед бен Сальман. Во второй раз он посетил российскую столицу в мае 2017 года. По оценке экспертов, цель визитов принца состояла в том, чтобы убедить Россию отказаться от взаимодействия с Ираном в Сирии. В ходе встреч обсуждались также совместные экономические и инвестиционные проекты.

Нормализация политического сотрудничества шла параллельно с координацией действий в нефтяной сфере. С октября 2014 года началось резкое падение цен на нефть, что было невыгодно ни России (доля нефтяных доходов в бюджете России к началу 2015 года – 43%), ни Саудовской Аравии (доля нефтяных доходов в бюджете КСА к началу 2015 года – около 90%). 16 февраля 2016 года стало известно, что Саудовская Аравия и Россия (а также Катар и Венесуэла) договорились о сокращении нефтедобычи, но только в том случае, если это соглашение поддержат другие крупнейшие производители.

В ноябре 2016 года на заседании ОПЕК было решено сократить нефтедобычу на 1,2 млн баррелей в сутки (ранее добыча ОПЕК в сутки составляла 33,7 млн баррелей) начиная с 1 января 2017 года с целью поддержания приемлемого уровня нефтяных цен. В мае 2017 года это соглашение было продлено до конца первого квартала 2018 года.

Общий экспортный «углеводородный» интерес естественным образом стал способствовать развитию сотрудничества по вопросам совместной разработки нефтяных и газовых месторождений на территории России и Саудовской Аравии, производства нефтегазового оборудования, разработки и внедрения современных технологий в области нефтегазодобычи, а также подготовки кадров для топливно-энергетического сектора Саудовской Аравии.

5 октября 2017 года в Москве состоялись переговоры Владимира Путина с королем Саудовской Аравии Сальманом Бен Абдель Азизом Аль-Саудом, который прибыл в Россию с государственным визитом. Обсуждался широкий спектр вопросов российско-саудовского сотрудничества, перспективы наращивания двустороннего взаимодействия в торгово-экономической, инвестиционной и культурно-гуманитарной сферах. По итогам переговоров был подписан пакет документов, в том числе о сохранении договорённостей по заморозке объёмов добычи нефти. Возможно, это и было одним из мотивов для расширения сотрудничества по широкому спектру вопросов. Так, ранее, в 2016 году РФ и КСА были локомотивами подписания соглашения об ограничении добычи нефти в рамках ОПЕК и присоединившихся стран.

Возникает проблема ещё более тесной и оперативной координации «традиционных» производителей. Принятые правила ОПЕК, когда 2 раза в год уточняются квоты на добычу, перестают удовлетворять условию оперативности, кроме того, необходимо увязывать и согласовывать позиции с производителями, не входящими в ОПЕК. С Россией в первую очередь».

Таким образом, сотрудничество России с КСА и другими ближневосточными государствами в нефтегазовой сфере имеет весомые экономические основания и устранение, либо хотя бы в какой-то степени нивелирование противоречий, связанных с «исламским фактором», который в значительной степени негативно влиял ранее на межгосударственные отношения, приобретает все большую актуальность.

В этой связи особое значение имеют изменения во внутренней религиозной политике, происходящие с момента (21 июня 2017 года) объявления королем КСА наследным принцем своего сына Мухаммеда бен Салмана аль-Сауда и фактической передачи ему части своих полномочий. Венцом этих позитивных перемен явилась «Мекканская декларация», принятая более чем 1000 учеными-богословами из 139 стран мира по итогам международной конференции в Мекке 27-29 мая 2019 года. В ней отмечаются основополагающие принципы такие как единое происхождение и равноправие людей, неприятие расистских проявлений, наличие в обществе религиозного и культурного многообразия, единое происхождении всех божественных религий и недопустимость связывания религии с ошибочной политической практикой кого-то из их последователей.

«Цивилизационный диалог – это лучший способ достичь правильного взаимопонимания с другими, найти точки соприкосновения и преодолеть трудности сосуществования», – говорится в документе и подчеркивается необходимость создания международного альянса для успешного сотрудничества в предотвращении взаимного уничтожения людей и цивилизаций.

Отдельное внимание в декларации было уделено борьбе с терроризмом, несправедливостью и угнетением, с феноменом исламофобии, сохранению окружающей природы, поощрению социально полезной деятельности, как всеобщей обязанности, развитию системы исламского образования, расширению прав и возможностей женщин в соответствии с рамками, которые сохраняли бы границы, обозначенные Всевышним.

Расширению сотрудничества России с КСА и другими ближневосточными государствами в нефтегазовой сфере в значительной мере может способствовать следование принципам, изложенным в этом важном документе и большее понимание российской стороной того обстоятельства, что Королевство является не только крупнейшим мировым экспортером нефти, но и ведущим суннитским государством исламского мира, в котором сосредоточены основные его святыни, такие как Мечеть Аль-Харам с Каабой в городе Мекка и Мечеть Пророка в Медине.

К ним круглогодично устремлены мусульмане-паломники всего мира, в том числе и из России. Ежегодно порядка 20 тысяч россиян совершаю Хадж в КСА. Это цифра во много раз больше благодаря Умре, или малому Хаджу, который в отличие от Большого, может быть совершен в любое время.

Сотни молодых и общественно активных российских мусульман после «открытия шлюзов» свободы вероисповедания в конце 80-х годов прошлого века прошли обучение в исламских учебных заведениях КСА, распространяемая версия ислама в которых, имея общую суннитскую основу, в то же время в значительной степени отличается от более умеренных и традиционных для России ханафитской и шафиитской богословско-правовых школ и матуридитской и ашаритской акиды (вероубеждения).

В связи с этим влияние этого государства на российскую умму было и остается значительным, а в последнее время с позитивной динамикой в двусторонних отношениях в немалой степени усилилось. Данное обстоятельство в интересах духовной безопасности России следует также принимать во внимание с учетом сложившейся непростой ситуацией в отечественном мусульманском сообществе из-за отсутствия централизации и раздробленности на множество независимых духовных управлений. В этой связи имеет смысл выработать действенные меры и механизмы взаимодействия мусульманских религиозных организаций двух стран, а также по консолидации российских духовных управлений мусульман в единую структуру.

Фактор «святых мест» в последнее время также стал все больше учитываться во внешнеполитической деятельности саудовской стороной. Так, в 2019 году в конце мая в период великого мусульманского поста Рамадан Священная Мекка приняла у себя целую серию саммитов мусульманских государств (Чрезвычайный саммит на высшем уровне государств Персидского залива, саммит арабских государств и Четырнадцатая сессия ОИК на высшем уровне). Здесь же в последнее время регулярно проводятся и чисто мусульманские богословские конференции, в работе которых принимают участие и российские религиозные лидеры.

Сакральное для мусульман значение Мекки трудно переоценить, точнее – ему нет равных в исламском мире. Поэтому проведение здесь подобных мероприятий, да еще в священный месяц Рамадан имеет жизненно важное значение не только в силу назревшей политической ситуации в регионе, но и по ряду других причин.

Прежде всего, за выбором места и времени проведения саммитов стоит стратегическая задумка, нацеленная на закрепление главенствующей позиции Саудовского Королевства в арабском мире и косвенном уведомлении лидеров арабских стран, участвующих в этих саммитах в непреходящей важности и значимости страны не только как ведущего мирового экспортера нефти, но прежде всего как основного исламского религиозного центра. Иными словами, месседж мекканских саммитов предельно прост: «Саудовская Аравия – это дом для всех, и поэтому она должна быть защищена любой ценой».

Тысячи мусульман, съехавшихся в Мекку в те дни – живое доказательство осевой роли КСА во всемирном мусульманском дискурсе. Не удивительно, что под лозунгом единения на эти встречи был даже приглашен Катар в лице премьер-министра Абдаллаха ибн Насера ибн Абдаллаха Аль Тани, хотя в 2017 году Бахрейн, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ), Саудовская Аравия, Египет, Йемен в лице приверженцев свергнутого президента Хади и Ливия в лице временного правительства ввели режим политической, культурной и экономической блокады против этой страны.

Допуская как непреложный факт, что мусульманские святыни Саудовской Аравии, несомненно, дом для всех мусульман следует в то же время признать, что в числе целей этих политических саммитов была попытка организовать общеарабский фронт против шиитского Ирана. Об этом свидетельствует их заявление о достижении общеарабской решимости противостоять Ирану.

Действительно, именно иранская тема доминировала в повестке дня совещаний Лиги арабских государств и ССЗ. И не секрет, что за желанием загнать Иран в угол стоят даже не сами КСА и его арабские союзники, но большой заокеанский брат Эр-Рияда – Вашингтон и местный его форпост в лице Израиля. Именно с их подачи арабы дружно обвиняют Иран в подрыве региональной стабильности. Стоит ли удивляться тому, что советник по национальной безопасности США Джон Болтон поддержал обвинения, выдвинутые против Ирана за якобы совершенные им диверсии против танкеров в эмиратском порту. Иран, тем временем, опроверг эти утверждения и назвал подобные обвинения смехотворными, но кто его будет слушать?

По мнению местных наблюдателей, иранская проблема, даже если она и есть, является наименьшей, по сравнению с другими проблемами, которые существуют в регионе, прежде всего экономическими, связанными с экспортом углеводородов.

Вместе с тем небезуспешное использование КСА фактора «хранительницы мусульманских святынь» во внешнеполитической деятельности свидетельствует о росте возможностей влияния этого государства на решение международных проблем в кризисном ближневосточном регионе, которые в той или иной степени связаны с углеводородами и что особенно важно для России – ценой на них. Этот показатель закономерно чутко реагирует на обострение ситуации в межгосударственных отношениях, связанных со странами Залива.

Следует учитывать также, что именно энергоресурсы Ближнего Востока продолжают играть ключевую роль в формировании политики западных государств в этом конфликтном регионе.

Как и ранее ведущие «мировые игроки» используют «исламский фактор» для получения преференций на углеводородном рынке.

Основная ставка делается на опробованную в течение как минимум не одного десятилетия «игру» на суннитско-шиитских противоречиях и их искусственное раздувание. И «успех» коллективного Запада во главе с США здесь очевиден. Явное тому «апофеозное» подтверждение – кровавый сирийский кризис, в результате которого американцы получили бесконтрольный доступ к нефтяным месторождениям региона и усиливают санкционное давление на режим президента Башара Асада и поддерживающие его Иран и Россию.

Другим «эффективным» инструментом влияния в регионе является содействие западных держав укреплению и продвижению в регионе и по всему миру сектантской хариджитской идеологии или ваххабизма (салафизма). Наглядным и наиболее радикальным примером является создание основанного на ней квазигосударства ДАИШ (запрещена в РФ) и продолжающаяся поддержка как военная, так и финансовая, расползающихся по всему региону после его разгрома остатков незаконных вооруженных формирований. Данная стратегия как нельзя вписывается в пестуемую США «теорию управляемого хаоса», которая дает благовидный предлог для вооруженного присутствия и вмешательства на всем Большом Ближнем Востоке.

Однако и в этих непростых условиях, как мы видим из вышеприведенного анализа, России все же удалось несмотря на имеющиеся противоречия, связанные с «исламским фактором», выстроить в пику коллективному Западу конструктивные отношения с ключевыми ближневосточными государствами и наладить с ними взаимовыгодное сотрудничество в нефтегазовой сфере.

Автор: Ильдар Фаатович Сафаргалеев — Заведующий отделом исламских исследований Института стран СНГ