17.08.2023

Нефть стала источником богатства и процветания многих государств мира, и мы видим хорошие примеры – США, Канада, Норвегия, Великобритания, Малайзия, Бруней и арабские монархии стран Персидского залива.  К сожалению, не всегда наличие крупных запасов нефти становиться источником богатств и процветания.  В мире немало примеров стран, которые в силу исторически неправильных решений своих правительств превратились в Неудачливые Нефтяные Государства (ННГ).  Давайте разберем в этой статье причины, по которым такие страны как Иран, Венесуэла, Ирак и Ливия несмотря на несметные нефтяные богатства, так и не смогли воспользоваться ими и что называется стали ННГ.  Заодно необходимо понять может ли и Казахстану грозить вхождение в клуб ННГ.

Иран (запасы – 153,6 млрд баррелей нефти – 4 место в мире и 33,6 трлн кубометров газа – 2 место в мире)

Население Ирана в 1908 году (в год открытия месторождения с нефтью) – примерно 10,5 млн человек.

Население Ирана в 1979 году (Исламская революция) – 36 млн человек.

Население Ирана в 2023 году – 84 млн человек.

Ровно 50 лет назад, в 1973 году Иран был вторым крупнейшим экспортером нефти в мире.  Сейчас эту позицию занимает Россия.  В настоящее время Иран на 7 месте в мире по экспорту нефти.  В 1976 году добыча нефти в Иране достигла 6,667 млн баррелей в сутки.  В настоящее время добыча нефти ведется на уровне 2,630 млн баррелей в сутки.  Как же так получилось?

Исламская революция 1979 года, Иракско-Иранская война 1980-1988 г.г., резкое ухудшение отношений с Соединенными Штатами, с Западом в целом и некоторыми региональными соседями – это всё следствие действий, а больше бездействий прежнего руководства Ирана (до Исламской революции).

Освоение нефтяных месторождений Ирана началось в далёком 1901 году, когда английский бизнесмен Уильям Д’Арси подписал концессионный договор с тогдашним шахом Персии Музафар-ад-дином из династии Каджаров.  Всего за £20 тысяч фунтов-стерлингов (по нынешним ценам £2.3 млн) и 16% доходов предприятия, концессионер получал эксклюзивное право на разведку и добычу нефти на всей территории Ирана (за исключением 5 северных провинций, контролировавшихся в то время Российской Империей).  Надо сказать, эта авантюра чуть не закончилась банкротством г-на Д’Арси потратившего £160 тысяч фунтов-стерлингов собственных денег и ещё £177 тысяч фунтов-стерлингов, взятых у Ллойдс банка на поиск нефти на юге Ирана, но удача улыбнулась ему и в мае 1908 года нашли крупное месторождение нефти.  Уже в апреле 1909 года Уильям Д’Арси организовал Англо-Персидскую нефтяную компанию, позже переросшую в Бритиш Петролеум.

В 1914 году Английское правительство выкупило контрольный пакет акций Англо-Персидской нефтяной компании и оставалось её крупнейшим акционером вплоть до 1951 года.  В 1933 году Английское правительство подписало Ираном новый концессионный договор на 60 лет, в котором за плату в £4 фунта-стерлинга за каждую тонну экспортируемой нефти, Иран терял контроль над экспортом своей нефти.

Попытка национализации нефтяной промышленности Ирана Правительством премьер-министра Моссадыка привело к государственному перевороту, организованному спецслужбами США и Великобритании в 1953 году.  В тоже время, понимая невозможность дальнейшем колониальной эксплуатации природных ресурсов Ирана, Англо-Персидская нефтяная компания пошла на уступки подписав в 1954 году новый договор, по которому доходы делились 50 на 50 между международным консорциумом иностранных компаний и Национальной нефтяной компанией Ирана, а нефтяная индустрия оставалась в собственности иностранцев.

В 1973 году на фоне нефтяного кризиса этот договор был непонятно зачем продлён последним шахом Ирана ещё на 20 лет.  Правда, Правительству Ирана удалось изменить соотношение контроля над нефтегазовой отраслью страны в пользу своей страны – Национальная нефтяная компания Ирана получила в собственность все активы и 60% дохода нефтяной отрасли.  Однако, к этому моменту как говориться уже было поздно…началось революционное брожение среди народа Ирана.

Конечно, Исламскую революцию нельзя объяснять только лишь возмущением иранского народа несправедливым, колониальным контролем транснациональных корпораций над нефтегазовой промышленностью страны.  Это было бы слишком простым объяснением.  Однако это и сочетание роскоши шахского двора, при значительной бедности простого народа; всеобщая коррупция камарильи, вращавшейся вокруг шаха; нежелание проводить экономические реформы, отвечавшие бы интересам большинства населения по принципу «у нас же итак всё хорошо»; земельная «реформа», которая привела обнищанию значительной части крестьян Ирана и как следствие наводнению вчерашними сельскими жителями Ирана крупных городов, где они пополнили армию безработных (население Тегерана перед революцией увеличилось с 1 до 4 миллионов всего за 4 года); попытка построить «современный» Иран без учёта 1300 летней мусульманских традиций и культуры, укоренившихся в стране; чудовищное нежелание понять, что налоги нужно собирать не с мелких лавочников и ремесленников (МСБ по нашему понятию) и с вакуфов духовенства, а за счёт многомиллиардных доходов с выкупленных у транснациональных корпораций крупных месторождений – и ещё много других ошибок допущенных шахским режимом привели к Исламской революции 1979 года.

На протяжении 70 лет шахи Ирана не смогли поставить нефтегазовую индустрию под контроль государства.  Аятолла Хомейни долго не думал и национализировал нефтегазовую промышленность Ирана одним махом, без всякий компенсаций.

Ирак (запасы – 147,22 млрд баррелей нефти – 5 место в мире и 3,7 трлн кубометров газа – 12 место в мире)

Население Ирака в 1927 году (в год открытия месторождения с нефтью) – 3,5 млн человек.

Население Ирака в 1979 году (в год прихода к власти Саддама Хусейна) – 13,3 млн человек.

Население Ирака в 2023 году – 40,3 млн человек.

Пик производства нефти в 4 млн. баррелей в сутки пришелся на 1979 год.  Затем Ирано-Иракская война, война в Персидском заливе, санкции Запада, вторжение западных войск, этно-религиозные гражданские конфликты, на 35 лет подкосили производство нефти.  Ирак только оправился к середине десятых и в январе 2019 года вышел на новый пик добычи нефти в 4,89 млн. баррелей в сутки.  Сейчас страна добывает чуть меньше 4 млн баррелей в сутки из-за самоограничений в рамках сокращений добычи, принятых ОПЕК+.  В перспективе Ирак вполне способен до 2030 года выйти на уровень добычи в 6 млн баррелей нефти в сутки.

Первоначально еще в 1911 году желание вести разведку углеводородов на территории Османской империи (а в то время Ирак был частью этой державы) изъявила английская компания African and Eastern Concession Ltd.  В тоже время немецкий Deutsche Bank финансировал строительство знаменитой железной дороги Берлин – Багдад.  В связи с чем, родилась идея синергии английских и немецких интересов в освоении нефтяных богатств Османской империи.  В 1912 году African and Eastern Concession Ltd была переименована в

Турецкую Нефтяную Компанию, с новым составом акционеров: 50% Англо-Персидская нефтяная компания (будущая British Petroleum), 25% Deutsche Bank, 10% английский банк Национальный Банк Турции, 10% Anglo Saxon Oil Company (будущая Royal Dutch Shell), и 5% турецкий бизнесмен армянского происхождения Калуст Гульбенкян (имевший хорошие связи при дворе турецкого султана и дружившего с главным визирем страны и одновременно бывшем крупных акционером Anglo Saxon Oil Company).  В том же году Турецкая нефтяная компания получила концессию на ведение разведки нефти в Османской империи.  Разразившаяся Первая Мировая война на некоторое время приостановила освоение нефтяных богатств Ирака.

В декабре 1918 года Британское правительство конфисковало акции Deutsche Bank в Турецкой нефтяной компании.  А в апреле 1920 года по Сан-Ремскому соглашению состав акционеров изменился и теперь вместо Deutsche Bank акциями стала владеть французская Compagnie Francaise de Petroles (CFP) (будущая Total), другими акционерами остались 47,5% Англо-Персидская нефтяная компания, 22,5% Anglo Saxon Oil Company и 5% всё тот же г-н Гульбенкян.  Соглашение в Сан-Ремо также предусматривало передачу 20% акций компании в пользу Правительства Ирака, что так и не было сделано (иностранные акционеры сделали всё, чтобы доля в компании не досталась иракцам).

В 1925 году Турецкая нефтяная компания получила концессию на 75 лет на разведку нефти от Правительства Ирака, в то время оккупированного Великобританией.  По условиям концессии, Турецкая нефтяная компания освобождалась от выплаты роялти в течении 20 лет после того как найдет нефть.  Уже в октябре 1927 года было открыто крупное нефтяное месторождение в районе иракского города Киркук.

В 1928 году в г. Остенде, Бельгия было заключено знаменитое соглашение «Красной линии», картельное соглашение западных транснациональных компаний по разделу сфер влияний на территории Ближнего и Среднего Востока.  Это сейчас Запад показывает пальцем на ОПЕК+, а в те времена Запад сам стал инициатором и вполне себе поддерживал картельные соглашения.  Соглашение предусматривало совместную деятельность и запрещало действовать вне картеля.  Соглашение закрепляло новый состав акционеров Турецкой нефтяной компании: по 23,75% теперь стали владеть Англо-Персидская нефтяная компания, Royal Dutch Shell, Compagnie Francaise de Petroles (CFP) и консорциум пяти американских компаний Near East Development Corporation (NEDC), не остался в стороне и г-н 5% (Калуст Гульбенкян).   Соглашение во многом стало результатом давления Правительства США, недовольного тем как были распределены нефтяные ресурсы бывшей Османской империи по результатам Первой Мировой войны.

В 1929 году Турецкая нефтяная компания была переименована в Иракскую нефтяную компанию.  Фактически компания ограничилась разведкой лишь на 0,5% территории Ирака, так как американские и английские партнёры картеля итак имели значительные запасы и избыток добычи нефти в других регионах мира.  Дополнительные объемы иракской нефти на мировом рынке на фоне Великой Депрессии могли только понизить цену на нефть.  Правда такое положение не устраивало ни Правительство Ирака (желавшего увеличить свои доходы от роялти), ни французскую CFP (у которой не было собственных запасов нефти и большой добычи).  Примерно такая же ситуация у нас с Кашаганом – не хотят западные транснациональные корпорации большой кашаганской нефти, под любыми предлогами тормозят реализацию проекта.  Оно и понятно, казахский гигант способен давать до 1% мировой добычи нефти, а это уже серьезно.

В 1931 году это привело к выработки нового концессионного договора с Правительством Ирака.  В обмен на увеличение лицензионной территории, картель обязался увеличить отчисления в иракскую казну, предоставить займы Правительству Ирака, а также построить два экспортных нефтепровода: через Сирию, в порт Триполи и через Транс Иорданию и Палестину в порт Хайфа.  Трубопровод в Хайфу оказался закрыт в результате начавшегося арабо-израильского кризиса в 1947-1948 годах.

В начале 50-х годов Иракская нефтяная компания построила ещё один трубопровод с выходом на Средиземное море через Сирию и трубопровод в порт Басра, на юге Ирака.  Под давлением начавшейся всемирной деколонизации и распада европейских колониальных держав по результатам Второй Мировой войны, роста националистических движений, в том числе в самом Ираке, влияния удачного договора, который сумела заключить Саудовская Аравия с транснациональными корпорациями, а также попыткой «национализации» нефтегазовой промышленности Правительством Моссадыка в соседнем Иране; картель Иракская нефтяная компания согласился пересмотреть условия концессионного договора в пользу Правительства Ирака.  В частности, по договору 1952 года доходы делились уже поровну между Правительством Ирака и иностранными концессионерами, Иракская нефтяная компания обязалась увеличить добычу до 225 миллионов баррелей нефти в сутки и впервые принять на менеджерские позиции местных иракцев.

Однако, прозападное правление королевской династии Хашемитов в Ираке (в частности Ирак вошёл в военный блок СЕНТО, подписав Багдадский пакт) и нежелание кардинально пересматривать концессионный договор с западными транснациональными компаниями (Правительство Ирака так и не смогло получить обещанные по Сан-Ремскому договору 20% доли в Иракской нефтяной компании), «успехи» в национализации Суэцкого канала Президентом Египта Гамалем Абдель Нассером и «победа» в войне 1956 года Египта против коалиции Великобритании, Франции и Израиля привели к тому, что в июле 1958 года в Ираке произошел военный переворот, свергший короля Фейсала II.

Процесс «национализации» Иракской нефтяной компании несколько затянулся, на это ушло целых 17 лет, сказывалось сильная зависимость от нефтяных доходов и отсутствие местных технических кадров в сфере нефти и газа.  Транснациональные гиганты оказали яростное сопротивление, бойкотирую прежде всего покупку иракской нефти и неизменно участвую в судебных исках против республиканских правительств Ирака.   Помог СССР, предоставивший техническую и финансовую поддержку Правительству Ирака, а заодно организовавший гарантированную реализацию иракской нефти.  В 1975 году Ирак окончательно национализировал все нефтяные объекты в стране.

Ливия (запасы – 48,3 млрд баррелей нефти – 10 место в мире и 1,5 трлн кубометров газа – 22 место в мире)

Население Ливии в 1957 году (в год открытия месторождения с нефтью) – 1,3 млн человек.

Население Ливии в 1969 году (в год прихода к власти Муамара Каддафи) – 1,8 млн человек.

Население Ливии в 2023 году – 6,9 млн человек.

Разработка нефти в Ливии началось позже чем в Иране или Ираке и поэтому у Правительства Ливии было время учесть многие из ошибок в переговорном процессе и сделках с транснациональными нефтяными компаниями Запада.  В частности, еще до того, как в Ливии была обнаружена нефть был принят довольно прогрессивный для своего времени закон о нефтяных концессиях.   Закон среди прочего сразу предусматривал раздел прибыли 50/50 между государством и концессионерами; а по истечению определенного срока часть концессии должна была переходить в собственность ливийского государства.  Такой закон позволил привлечь два десятка независимых иностранных инвесторов и тем самым страна избежала от практиковавшихся в то время мега картелей.

Коммерческое обнаружение нефти в Ливии произошло в 1957 году, а уже через 12 лет, к моменту прихода к власти Муамара Каддафи, Ливия производила 2,5 млн баррелей в сутки.  Сейчас страна добывает меньше чем 1,2 млн баррелей в сутки в результате сначала санкций времен Каддафи, наложенных Западом, а потом и последовавших разгрома из-за интервенции стран Запада и многолетней гражданской войны.

Король Ливии Идрис проводил прозападную политику (на территории Ливии располагались американские и английские военные базы, построенные там по результатам Второй Мировой войны).  А это в свою очередь вызывало возмущение арабских националистов.  Сохранялись и региональные разногласия (король, будучи сам выходцем из провинции Киренаика, распределял финансирование больше в пользу этой провинции, что конечно вызывало недовольство других провинций и племен).  Добавьте к этому всеобщую коррупцию и кумовство.  Кроме того, престарелый король не слишком учитывал, складывающиеся тенденции в других арабских государствах.  Например, в соседнем Египте установился панарабский, полу социалистический режим Гамаля Абдель Насера.   А на землях другого соседа Ливии – Алжира шла национально-освободительная война против колониального гнёта французов.  В 1967 году арабы потерпели тяжелое поражение от Израиля в ходе Шестидневной войны, что вызвало всплеск арабского национализма.  Всё это привело к мятежу военных во главе с Каддафи, который сверг власть короля.  Муамар Каддафи в течении 5 лет сумел в значительной степени национализировать нефтегазовые проекты страны.  Некоторые контракты с такими гигантами как Эксон, Аджип, Эль-Акитен и Мобил были пересмотрены в пользу Ливии по схеме: 85/15 на суше и 81/19 на офшорных проектах и западные компании вполне на это согласились.

Венесуэла (запасы – 303,8 млрд баррелей нефти – 1 место в мире и 5,6 трлн кубометров газа – 10 место в мире)

Население Венесуэлы в 1914 году (в год открытия месторождения с нефтью) – 3,12 млн человек.

Население Венесуэлы в 1971 году (начало национализации нефтегазовой отрасли) – 11,75 млн человек.

Население Венесуэлы в 2023 году – 28,44 млн человек.

В 1908 году Президентом Венесуэлы становится Хуан Винсенте Гомес, который раздал концессии на разведку и добычу нефти в стране своим родственникам, друзьям и сторонникам, а те в свою очередь спекулировали национальными богатствами страны перепродавая их иностранцам.  Гомес за долгие годы своего правления 7 раз менял конституцию, проводил референдумы о продлении своих полномочий, то уменьшал, то удлинял сроки правления.  А кроме того, Гомес сколотил приличное состояние на взятках и краже государственного имущества.  99 отпрысков Гомеса (от многочисленных любовниц) присосались к «нефтянке» так, что невозможно было их оторвать.  Ничего вам не напоминает?

Коммерческое обнаружение нефти в Венесуэле произошло в 1914 году, а к концу правления Гомеса в 1935 году страна стала третьим крупнейшим производителем черного золота после США и СССР.  В сфере нефтедобычи Гомес позволил иностранцам отправлять всю нефть на экспорт, делая 100% прибыль, при которой государству мало что доставалось, а страна испытывала хронический дефицит нефтепродуктов.  Объяснения этому странному явлению давались простые: соседи Венесуэлы вывозят бензин контрабандой!

Коррумпированное правление Гомеса заставило венесуэльское общество по-другому взглянуть на распределение нефтяных богатств и в 1943 году был принят новый углеводородный закон.  Согласно новому закону 50% прибыли концессионеры отчисляли в пользу государства.  Однако, закон был половинчатый и не устраивал националистические круги в стране.

В дальнейшем в 1971 году Правительство Венесуэлы национализировала газовую промышленность и все активы концессионеров, которые находились за пределами границ концессий.  В том же году корпоративный подоходный налог для нефтяных компаний вырос до 70%.  А в 1976 году Венесуэла национализировала всю нефтегазовую индустрию и передала её национальной компании PDVSA.

Причина революций и социальных возмущений в обществе кроется не в народе и не в революционерах, обычно это банальное нежелание властей проводить реформы, которые требует общество, а самое главное проводить всеобъемлющие реформы вовремя.  Власти шахского Ирана, королевской Ливии, королевского Ирака, Венесуэлы полагали, что работа с населением нужна лишь для отвода глаз; что реальные, глубинные реформы, способные изменить общество можно заменить пустой болтовней; что терпение их народов безгранично как сама Вселенная; наконец, что это вполне нормально, когда основные национальные природные богатства страны принадлежат иностранцам, а активами поменьше можно спекулировать, не выполняя обязательств перед государством.  Это привело к обнулению кредита социального доверия населения и к власти пришли популистские режимы, настроенные радикально решить накопившиеся социальные проблемы.  Результат налицо – эти государства перешли в категорию ННГ.  Народы этих стран – просто устали ждать.

Казахстан (запасы – 30 млрд баррелей нефти – 13 место в мире и 1,84 трлн кубометров газа – 17 место в мире)

Население Казахстана в 1899 году (в год открытия месторождения нефти) – 5 млн человек.

Население Казахстана в 1991 году (распад СССР, обретение независимости) – 16,9 млн человек.

Население Казахстана в 2023 году – 19,9 млн человек.

Хотя нефть в Казахстане нашли еще в конце XIX века, но до распада СССР полномасштабная добыча все-таки не велась.  Царская Россия и СССР до шестидесятых годов XX удовлетворяли потребности в нефти в основном за счёт азербайджанских и северокавказских месторождений, а позже за счёт сибирской нефти.  На момент распада СССР в Казахской ССР добывалось около 16,5 млн тонн нефти в год (примерно 340 тысяч баррелей в сутки).  В настоящее время Казахстан добывает около 1,9 млн баррелей нефти в сутки.

Наша страна как раз находиться на перепутье.  Над Казахстаном довлеют несколько факторов, которые могут повлиять каким путем пойдет страна.

Во-первых, конечно, демографический фактор.  Коренной народ Казахстана – казахи, уже составляют 71% населения страны.  Средний возраст казахов — 23 года, мы относительно молодая нация.  Ежегодный прирост населения Казахстана составляет 1,3% и из них 1,1% приходиться на казахов.  Наибольший рост населения Казахстана происходит в регионах с преобладающим казахским населением – Мангистауская, Туркестанская, Кызылординская область и крупные городские агломерации – Шымкент, Алматы, Астана.  Еще одним фактором, способствующим росту численности казахов, является постепенная этническая консолидация в рамках одного государства – возращения на свою историческую Родину кандасов.  75% эмигрантов в Казахстан – казахи.

С другой стороны, последние 35 лет мы наблюдаем отток «европейского» населения из Казахстана.  Уезжали в основном: 1) лица, которые сами являлись эмигрантами 1-го и 2-го поколения, не утратившие родственные связи с местами, откуда они приехали в Казахстан в советское время; 2) обеспеченные граждане, которые могли себе позволить приобрести жилье и успешно интегрироваться за пределами Казахстана; 3) молодежь; 4) лица, которым органически неприемлема сама идея проживания в независимом Казахстане.  В результате, сейчас мы имеем довольно значительное меньшинство представителей европейских народов средний возраст, которых приближается к 50 годам.  Прибавьте к этому не слишком высокую продолжительность жизни в Казахстане – 73,15 лет.  А ведь еще есть и такие факторы как продолжающаяся эмиграция «европейского» населения.  Таким образом, в ближайшие 20-25 лет с учетом среднего возраста «европейского» населения и продолжительности жизни в Казахстане, «европейское» население в стране сократится естественным образом примерно на 50%.  Это косвенный фактор роста доли казахов в общей численности населения Казахстана.

Часто представители близкородственных к казахам народов (узбеки, уйгуры, татары, кыргызы, башкиры, каракалпаки) – указывают в официальных документах свою национальность – казах.  А основным народом, представители которого вступают в межнациональные браки тоже являются казахи.  Таким образом, рост численности казахов происходит и за счёт ассимиляции, как сознательного принятия национальности, так и за счет рождения детей в межнациональных браках с казахами, где национальность чаще всего указывают — казах.

В итоге, уже через 10 лет казахи будут составлять около 80% населения Казахстана.  А через 20 лет казахи приблизятся к 90% численности населения страны.  Фактически, Казахстан превращается моноэтническое государство.

Во-вторых, казахи до сих пор не прошли исторический процесс урбанизации и не были серьёзно вовлечены в индустриализацию.  Основная часть казахов – сельские жители, либо совсем недавно переехавшие в города городские жители с сельским менталитетом.  До сих пор 38% жителей Казахстана проживают в сельской местности.  Процесс переезда сельчан в города идёт.  К примеру, только за последние 8 лет в Казахстане из сельской местности в города переехало 667 тысяч человек на постоянное место жительство.  За этот же период исчезло 533 села, в основном на севере страны.  Тем не менее, по уровню урбанизации нам всё ещё далеко до России или Украины, где 75% жителей являются горожанами с присущим городскому населению менталитетом.  Для урбанизации казахского населения нужно два поколения проживания в городах.

Ещё одна особенность казахов – в Советское время нас не вовлекали или весьма слабо вовлекали в индустриализацию.  Ну, например, в момент распада СССР — 96% работников нефтегазовой промышленности Казахской ССР составляли русские и украинцы.  В Байконур и атомную промышленность казахов близко не подпускали.  Попытка индустриализации при Назарбаеве закончилась тем, что выбросили на ветер $15 млрд долларов США и из 1243 запланированных к строительству заводов, построили только 3.  Вот сейчас мы наблюдаем вторую попытку индустриализации.  От успешности индустриализации в Казахстане будет зависеть не только создание новых рабочих мест, налоговых поступлений и промышленного потенциала – все это видимые части проекта индустриализации Казахстана.  На самом деле именно индустриализация позволяет плавно перейти от сельского к урбанизированному населению.  Альтернатива индустриализации сегодняшняя массовая скрытая безработица.  А что скрывать — основная масса казахов работают на низкооплачиваемых работах, на стройках, базарах, таксистами, курьерами, охранниками и грузчиками.  Между тем, предполагается, что население Казахстана вырастит к 2050 году до 28 млн. человек.  Подавляющее большинство вырастет за счёт казахов.  Вопрос только в том, где эта молодежь будет работать?  Урбанизация без широкой занятости может привести к опасной концентрации необустроенного населения в городах, что в свою очередь может привести к дестабилизации государства.

В-третьих, в Казахстане растет значение «исламского» фактора.  Неустроенная, малообразованная молодежь, малознакомая с исламской культурой и традициями, не читавшая Коран (даже в переводе) является очень податливым материалом для различных псевдорелигиозных течений и воспринимают такую сложную религию как Ислам что называется с интернета, Тик-Тока и Инстаграмма.  Исламизация Казахстана видна невооруженным взглядом – значительная часть молодежи регулярно ходит в мечеть, одевается соответствующим образом, многие соблюдают пост, чаще стали называть детей арабскими именами, отразилось даже на кухне казахов и многое другое.  Религиозный фактор может отойти на второй план при успешной индустриализации Казахстана, и даже стать основой для единения народа, но неуспех приведет наоборот к усилению исламизации общества.    Бедность и несправедливость толкает людей в религию.

Эти три фактора (постепенное превращение Казахстана в моноэтническое государство; продолжающийся процесс урбанизации, при отсутствии широкой индустриализации; и исламизация общества) могут при известных обстоятельствах привести Казахстан в клуб ННГ.  Для нивелирования этих рисков Казахстану стоит подумать за счёт каких средств проводить индустриализацию; а также задуматься над проактивном управляемом использовании этих факторов на благо государства.

Деньги на индустриализацию Казахстана

Казахстан является типичной ресурсной экономикой, стремящейся проводить индустриализацию.  Основными владельцами крупных месторождений нефти (а это основной источник доходов казны и валютных поступлений) являются транснациональные корпорации.  Как можно проводить индустриализацию, если основной источник доходов Правительству не принадлежит?

Стоит ли проводить индустриализацию за счёт того, чтобы вогнать страну в непомерные долги?  Квазигосударственные Самрук-Казына и Байтерек перегружены долгами, в результате индустриализации при Назарбаеве.  «Инвесторами» на проверку оказываются компании, получившие займы в Банке Развития Казахстана.  Это скорее государственное финансирование, а не инвестиции.  Владельцами и бенефициарами этих проектов являются частные лица, а финансирует их почему-то государство.  Тогда уж, пусть государство и владеет этими активами, по крайней мере до того, момента, пока прибыль не отобьёт предоставленное финансирование и плюс какую-то прибыль.  Заканчиваются такие проекты известно, как – деньги уходят на офшоры, проекты признаются неприбыльными, кредиты списывают, а долги остаются на квазигосударственных организациях.  Типичная схема «индустриализации» по-казахски.

Вместо того чтобы поставить под контроль основной источник доходов, Правительство Казахстана решило заняться сбором косвенных налогов:

• подняли тарифы на коммунальные услуги;
• подняли цены на топливо;
• увеличили ставки платы за добычу криптовалют;
• увеличили срок исковой давности по оплате и взысканию НДС с 3 до 5 лет;
• хотят поднять НДС;
• сократили налоговые вычеты;
• по дивидендам резидентов увеличена ставка ИПН с 5 до 10%, отменена льгота (после 3-х лет владения было освобождение от ИПН), введен порог 30 000 МРП, до которого сумма дивидендов не облагается;
• убрали льготы по дивидендам для нерезидентов;
• ограничили специальный налоговый режим только общепитом и подняли ставку в два раза (с 3% до 6%);
• повышена ставка на никотиносодержащую жидкость в картриджах, резервуарах и других контейнерах для использования в электронных сигаретах;
• введено поэтапное увеличение акцизов и по другим видам табачных изделий, в том числе на изделия с нагреваемым табаком;
• занялись активным поиском алиментщиков;
• ставят на штрафстоянки автомобили с неуплаченными штрафами;
• отменили мораторий на проверку бизнеса;
• собираются ввести налог на таксистов и курьеров;
• обсуждается введение налогов на дорогие игрушки состоятельных казахстанцев (яхты, самолеты, виллы и машины люкс);
• активно возвращает активы коррупционеров, в том числе выведенные заграницу;
• даже установили плату за негеостационарные системы спутниковой связи в размере 1 МРП (плата за пользование радиочастотного спектра).

Все эти меры, помноженные кратно, не дадут того же эффекта, как миллиарды долларов, которые утекают мимо нас в карманы транснациональных корпораций.  Стратегически это даст эффект на пару лет, не более.  Собирают по сусекам.

А одно лишь увеличение КПН на 10% для недропользователей перекрыл бы ежегодный бюджетный дефицит в 4 трлн тенге и не нужно было бы запускать руку в Национальный фонд!  Активы Национального фонда планируют увеличить до $100 млрд до 2030.  Так это можно сделать, не особенно напрягая экономику, пусть все платят КПН 20%, а недропользователи 30%.  Ну хоть догадались поднять НДПИ по твердым металлам с 30% до 50%.  Между тем все доходы арабских, китайских или норвежской национальных нефтяных компаний идут в государственную казну этих стран.

Новый Казахстан – требует денег

Конец правления Назарбаева обнажил огромный ворох проблем.  Давайте, рассмотрим лишь некоторые из них.

1) Обновление жилищно-коммунального и энергетического хозяйства

Оказывается, изношены 2/3 сетей электроснабжения, 57% тепловых коммуникаций и почти 50% водопроводных сетей.  «Тариф в обмен на инвестиции» — идея хорошая.  К сожалению, власти Казахстана не до конца раскрывают детали.  А как известно, дьявол кроется в деталях.  Если инвестиционные программы действительно будут прозрачными не только для государственных органов, но и для населения с четкими обязательствами инвесторов/частных владельцев электростанций, теплосетей и коммунальных предприятий, то такое конечно же можно только приветствовать.  По каждому проекту должен быть инвестиционный паспорт проекта, с детальными расчетами капитальных затрат, поступлением денежных средств до повышения тарифа и ожидаемыми поступлениями денежных средств после повышения тарифа, с детальными расчетами на какие именно расходы будут направлены денежные средства.   Нужны юридические обязательства как руководителя предприятия, так и собственников предприятия с одной стороны; и государственно контролирующих органов с другой стороны (отраслевое министерство, местные органы власти, антимонопольный орган).  Деньги общественные и поэтому никаких коммерческих секретов быть не должно.  Все это должно быть в широком доступе и доведено до местного населения.  Правительство должно опираться на свой народ, надежды на само сознательность наших олигархов тщетна.

Концепция развития жилищно-коммунального инфраструктуры до 2026 года (Постановление Правительства №736 от 23 сентября 2022 года) предполагает, что основным механизмом реализации проектов в сфере жилищно-коммунального хозяйства будут прямое бюджетное финансирование и займы, в том числе от международно-финансовых организаций (ЕБРР, Всемирный банк, Азиатский банк).  Причем, предполагается, что основным условием реализации проектов будет поэтапное повышение тарифов с постепенным ежегодным снижением объема субсидий из государственного бюджета.  Между тем наше население тратит в среднем 56% зарплат на еду.  Наверное, стоит задуматься насколько реалистична сама правительственная концепция.  Международные займы рано или поздно придется возвращать.  Стоит и подумать насколько справедливо, чтобы такие займы ложились бременем на государство, а владельцы частных компаний (собственники электростанций, теплосетей и прочее) получали государственные субсидии, да ещё и увеличение тарифов.  По справедливости, такие предприятия должны отойти казне.  Особенно несправедливым выглядит, произошедшие этой зимой события, когда частные собственники, получая тарифы довели свои предприятия до аварийного состояния и при этом государство берет на себя расходы по ликвидации аварий, да ещё оставляет им доли/акции предприятий.

2) Обновление техники МЧС РК

Недавние пожары в Абайской области показали, что технику МЧС давно пора утилизировать.  Сейчас в составе МЧС 413 пожарных частей, дополнительно для того, чтобы обеспечить своевременное прибытие пожарных расчетов по некоторым данным требуется 122 новых депо.  Новое депо в зависимости от размера стоит от $2 до $10 млн долларов США, а ведь и старые требуют капитальный ремонт и переоснащение.  Таким образом, обновление только пожарных частей Казахстана обойдется как минимум в $1 млрд.

3) Перевооружение армии

В 1991 году в момент развала СССР Казахстану досталось огромное количество вооружений и при грамотных условиях хранения мы и сейчас представляли бы серьёзную региональную военную силу.  Одних только танков у нас было 6000 единиц.  Сейчас (если посмотреть ту же Википедию) не более 300 штук (по одной танковой роте на каждую область).  И по остальным видам вооружения картина та же – все распродано, разворовано, подлежит утилизации, ввиду того, что морально и технически устарело.  В настоящий момент, геополитическая ситуация в мире складывается так, что все страны стали вооружаться.  А новое оружие стоит миллиарды долларов.

4) Социальные расходы

У нас в 2022 году социальные расходы выросли на 30% по сравнению с предыдущим годом и на 14,5% в 2023 году.  Ежегодно на «социалку» в бюджете страны закладываются ориентировочно 8.5 трлн тенге.  Это около $18.9 млрд.

Смысл этих примеров думается понятен.  Финансировать такие расходы за счёт увеличения косвенных налогов и займов будет весьма затруднительным.  У государства при такой концепции бюджета всегда будет дефицит, который придется закрывать за счёт такой копилки как Национальный фонд.  Можно сказать, Правительство Казахстана гоняется за миражом.

Судебные иски, поданные Казахстаном против операторов Кашагана и Карачаганака это признаки того, что страна идет в верном направлении.  Понятно, глубокое возмущение наших сограждан, когда они видят в системе государственного закупа 3 принтера за 32 миллиона тенге для детского сада.  А вот на Тенгизе построили завод третьего поколения за $36,5 млрд (при том, что красная цена такого завода $5 млрд).  А если бы мы контролировали Тенгиз можно было бы профинансировать в масштабах страны на сэкономленные $31,5 млрд долларов:

• Полную модернизацию всех электростанций, коммунального хозяйства, теплоснабжения, водоснабжения, газоснабжение, современную систему сортировки и утилизации отходов;
• Купили бы новую технику для всего МЧС;
• Могли бы купить 500 новых турецких танков Алтай ($13.75 млн за штуку). Обойдется примерно в $7 млрд.  Такая покупка сразу бы отрезвила желающих предъявлять территориальные претензии к Казахстану;
• Еще бы и на «социалку» осталось.

Решение всех проблем простое – национализация крупных нефтегазовых месторождений Казахстана, которое позволит иметь постоянный источник денег для строительства Нового Казахстана, как способ защиты интересов народа и его благосостояния.

Выкуп долей в крупных нефтегазовых месторождениях Казахстана 

Общий тренд в мире такой, что 77% всех запасов нефти ныне принадлежат национальным (государственным) нефтяным компаниям, а западные транснациональные компании владеют лишь 10% мировых запасов нефти.  Из 20 крупнейших нефтегазовых компаний – 14 являются национальными компаниями.  Казахстану тоже нужно подстраиваться под этот тренд.  Необходимы переговоры с транснациональными корпорациями и достижения соглашений о постепенном (поэтапном) выкупе их долей на Тенгизе, Карачаганаке и Кашагане.  В прошлом, я писал статью как это сделали арабские шейхи стран Персидского Залива: Как Арабы вернули свою нефть (kazanalytics.kz).

Казахстан мог бы предложить транснациональным компаниям постепенный, возможно частичный выкуп по согласованному графику этих вышеупомянутых месторождений, при котором большинство долей перешло бы КазМунайГазу.  Можно было бы получить хорошие консультации эмирата Абу-Даби, чья национальная компания ADNOC на 60% принадлежит государству, а остальные 40% принадлежат иностранным транснациональным компаниям.  Такой вариант в принципе допустим, пусть иностранные транснациональные гиганты присутствуют в Казахстане, от них тоже есть большая польза.  Вот, например, Тенгиз нам принадлежит всего на 20%.  Мы могли бы в течение 10 лет выкупить 40% долю иностранных компаний, владельцев Тенгиза – по 4% в год, по справедливой цене и формуле, отражающей рыночную цену на нефть.

Можно было бы также запустить на Тенгиз Türkiye Petrolleri Anonim Ortaklığı (TPAO) -национальную нефтяную компанию Турции (позволить ей выкупить 10% Тенгиза).  Казахстан в прошлом году наглядно убедился, что западные транснациональные корпорации и стоящие за ними западные правительства не в состоянии обеспечить беспрепятственную транспортировку нефти по трубопроводу КТК ввиду продолжающегося второй год геополитического конфликта между Западом и Россией.  А ведь это одна из причин, почему Казахстан подключил к проекту освоения каспийской нефти западные транснациональные корпорации.  Не могут выполнить свои обязательства, пусть подвинутся.  Турция сможет.  Почему наша страна должна страдать от конфликта, к которому не имеет никакого отношения.

Тринадцатый год продолжается эпопея с молдавским бизнесменом Сати, которому в один момент удалось наложить арест на пакет ценных бумаг в 22 млрд долларов, принадлежащих Казахстану.  Непонятно, зачем Казахстану вкладывать деньги в ценные бумаги западных правительств, которые как оказалось не имеют суверенной защиты и приносят скромный доход.  Лучше же использовать эти средства на выкуп долей иностранных транснациональных компаний в крупных казахстанских месторождениях с гарантированной высокой маржинальностью.

Наш пенсионный фонд терпит инвестиционные убытки, потому что его заставляют финансировать совершенно убыточную стройку.  А можно было бы сделать пенсионный фонд (как в Норвегии) владельцем крупных месторождений, и мы бы точно знали, что деньги на старость вложены в надежные активы, а не выведены на «стройку».

Вместо эпилога:

В январе 2022 года основной, «ударной» силой беспорядков в Казахстане стала безработная сельская чаще всего религиозная молодежь, которая не смогла обустроиться в городах.  Их немногочисленность компенсируется в известной степени сплоченностью и безучастностью основной части городского населения.  А отсутствие харизматичных лидеров с четким планом лишь временный фактор.  И как всегда бывает в истории лет через 20 (как знать) у руля в Казахстане может оказаться какой-нибудь бесхребетный руководитель, который сдаст власть почти без боя.

Так произошло в Иране, Ираке, Ливии, Венесуэле.  Так может очень скоро произойти в России.  Наш сосед, Россия ускоренно превращается в кандидата №1 в клуб Неудачливых Нефтяных Государств.  Недавно, мы все стали свидетелями как один бывший уголовник чуть не совершил государственный переворот в Москве.  Успешный государственный переворот в России приведет к переделу собственности.

Превращение Казахстана в моноэтническое государство, урбанизация (переселение сельских жителей в города) и исламизация неизбежны и неотвратимы.   И тут можно занять позицию пассивного наблюдателя или как говориться встать во главе стола, т.е. проводить политику управляемого, контролируемого, умеренного национализма, урбанизации и исламизации.  У нас осталось не так уж и много времени…

Нежелание или слишком медленное решение вопроса о национализации крупных месторождений нефти привело к всплеску национализма и религиозного экстремизма в неудачливых нефтяных государствах и сильно ударило по экономике этих стран на долгие десятилетия.  Именно это и послужило причиной Исламской революции в Иране, установлению панарабских режимов в Ираке и Ливии, левой националистической диктатуры в Венесуэле.

Автор: Шайкенов Нуржан